Более четырёх лет прошло, как на североосетинском ТВ стартовал проект «Пысыра» на осетинском языке. Его ведущий Абхаз Черчесов в одночасье стал узнаваемым и популярным. Только ленивый не обсуждал его. Одни ругали акцент, другие восхищались безупречным владением осетинским, третьи радовались «хоть чему-то осетинскому» на телевидении – одним словом, равнодушных не было. Ролики с ним собирали аншлаги просмотров и «лайков» в соцсетях, а отдельные клипы путешествовали по местным пользователям «WhatsApp». Помимо телевидения, Абхаз выступает в составе молодёжного театра «Амыран» и работает в управлении службы судебных приставов РСО-Алания, имеет звание майора. Случайное знакомство на свадьбе у общей знакомой переросло в обстоятельное интервью.
– Что за имя такое – Абхаз? Это кличка, псевдоним или твоё настоящее имя?
– Нет, что ты! Самое что ни есть моё имя! Могу показать паспорт! (смеётся). Назвали меня в честь моего деда Абхаза Черчесова, который без вести пропал в годы Великой Отечественной войны. Было ему 34 года и, судя по письмам из фронта, он безумно хотел жить! Дома его ждала молодая жена, с которой у них была ну просто индийская любовь, и двое детей, третий ещё не родился. В последнем письме Абхаз спрашивал, кто родился. Ему ответили, что родился сын (мой отец), только письмо до него так и не дошло. Его молодая жена одна подняла троих детей.
– Ты так хорошо говоришь по-осетински…
– Ну а как же? Ирон лæппу нæ дæн? Что удивительного, что осетин говорит на родном языке? Я даже пробовал писать на осетинском. Похвастаюсь, мою пробу пера на родном языке публиковали в газетах «Заря» и «Рæстдзинад» без особой правки. Был страшно горд собой! Другое дело мой знаменитый алагирский акцент! Поначалу очень стеснялся его, старался избавиться от нашего местного «фæткъЫтæ», «кЫдзтæ», даже хотел к логопеду пойти. Хорошо, мне добрые люди подсказали, что не стоит стыдиться своего акцента. От того, что я стану правильно выговаривать какие-то гласные, я не перестану быть алагирским парнем, чем, кстати горжусь!
– Вроде ты не профессиональный артист. Как попал в молодёжный театр «Амыран»?
– По профессии я строитель, учился в ГМИ. Позже там же окончил юридический факультет, и как ты правильно заметила, к искусству не имел никакого отношения. Хотя, признаюсь, с детства мечтал выступать на сцене. Недостаток образования всегда компенсируется наглостью и талантом. В этом я уже не раз убеждался! Иначе что бы подвигло меня, дилетанта в прямом смысле слова, напроситься на прослушивание к руководителю театра «Амыран» Таймуразу Лазарову? Как выяснилось позже, он решил меня взять в группу из уважения к человеку, который попросил за меня, с условием, что через пару месяцев я сам уйду. Через месяц я уже выступал вместе с ведущими артистами театра «Амыран» на сцене Осетинского театра. И выступаю уже более 10 лет.
– Ну и как там, в театре «Амыран»?
– Боюсь, не смогу подобрать правильные слова, чтобы всё описать. Это надо увидеть собственными глазами. «Амыран» – особая планета со своей атмосферой, микроклиматом и «обитателями» – обычными, на первый взгляд, людьми, и необычными по таланту, образу жизни и мышлению. Там же, на этой планете, происходит главное «ритуальное» действо – репетиция. Представь себе: куча молодых людей, то и дело перекрикивающих друг друга, что-то доказывающих. Слышны взрывы смеха, аплодисменты, прерываемые чьим-то возгласом: «А может, не надо?» Так рождаются фирменные «амырановские» шуточки, которые вмиг завоевывают народную любовь. И в центре этого хаоса (а другого слова не подобрать) – Таймураз Лазаров – наш гуру, вдохновитель, режиссёр. Уникальный человек – другого слова подобрать не могу! Учёный, артист, режиссёр, музыкант – и это далеко не полный перечень его увлечений и дел! Понятное дело, для нас слово Таймураза – закон. Заслужил на репетиции похвалу мастера – день прожит не зря!
– В «Амыране» заметили и сразу на ТВ «Арт», в проект «Пысыра»?
– Не обошлось без «хионизма» (смеётся). В Осетии всё или почти всё решают родственные связи. На тот момент главный редактор ТВ «Арт» Жанна Хубулова (кстати, двоюродная сестра моей двоюродной сестры), искала ведущего для своего нового проекта. Случайно вспомнила про меня, предложила попробовать. Я, охочий до всего нового, тут же согласился. И не пожалел!
– Что, всё так хорошо пошло сразу?
– Нет. Первые выпуски я даже не пересматриваю, настолько это всё ужасно, на мой взгляд. Потом потихоньку втянулся, перестал бояться камеры и даже подружился с ней. Это было замечательное время. У нас была потрясающая команда – Алина Гутиева, Моника Суанова, Олег Рамонов, Эмир Бавбеков. Сами себе гримёры, стилисты, режиссёры.
Мы вместе со сценаристом Алиной Гутиевой готовили текст. Придумывали тему и без конца импровизировали, что-то меняли, добавляли. У нас была верная примета: если мы смеёмся над написанным, значит, выпуск будет удачным. Причём, взрывы смеха случались и на съёмочной площадке, порой приходилось останавливать съёмку. Смеяться над собственными шутками? Возможно, многие назовут это клиникой. По мне же это – нормальный творческий процесс. Удивительное дело, я всегда жаловался на недостаток времени и плохую память. Ну не мог я просто сесть и выучить текст! Приходилось читать его за рулём, доучивал прямо в лифте, на пути на съёмочную площадку. Но странное дело, уже перед камерой я знал, что и как скажу!
– Недавно в интернете просматривала новогоднюю передачу ТВ «Арт» «Диссæгты Æрмадз». Принимай комплимент – ты был великолепен!
– Спасибо большое! С такой ностальгией вспоминаю это время! Мы за день объездили Алагирское ущелье, искали лучшие места для съёмок. И всё нам было мало. А как нас встречали горцы! Ишака дали, обогрели, накормили! Но более всего проект запомнился тем, что именно в нём я попробовал себя в качестве режиссёра. Подсказывал всем, всех «строил», переделывал сценарий, вносил свои задумки. Калиф на час какой-то! За всеми моими действиями наблюдала режиссер Моника Суанова, по совместительству исполнительница одной из главных ролей. Замечаний с её стороны не поступало, и это вдохновляло. «Если ты станешь режиссёром, я уволюсь» – в шутку сказал мне оператор Олег Рамонов. И тогда я понял, что всё делал правильно.
– Почему ты ушёл из «Пысыра»?
– Не знаю, как правильно сказать. Многие друзья до сих пор осуждают меня за это, говорят, смалодушничал, «повёлся» на деньги. На тот момент я перевёлся из районного отдела службы судебных приставов в республиканский аппарат управления ФССП. Сумасшедшее было время! Я жалел, что в сутках только 24 часа, при этом успевал ездить из Алагира во Владикавказ и обратно. Похудел, стал нервным. Ну, просто не рассчитал свои силы! Пришлось сделать выбор в пользу службы приставов.
– Скучал по телевидению?
– Очень! Тем более зрители не давали мне забыть про «Пысыра». Знала бы ты, как меня встречали на свадьбах, знакомились в магазинах, рынках, в очереди у врача! Писали в соцсетях осетины из Греции, Италии, Испании. Ну просто Муслим Магомаев какой-то! (смеётся). До сих пор не забывают, благодарят при встрече. Признаюсь, это очень приятно!
– Не представляю тебя, такого весёлого, позитивного, энергичного – в погонах.
– Согласен, позитивного в нашей службе мало, но я своё дело люблю. Не соглашусь, что работа службы приставов скучна. Как раз-таки такой парад лиц, характеров, судеб открывается перед тобой в течение одного рабочего дня, что для скуки места нет! Пенсионеры, молодые мамы, бизнесмены…. Стараемся ко всем найти подход. Единственное, к кому нет терпимости и сострадания – это так называемые «алиментщики». За пятнадцать лет трудового стажа ещё не научился входить в их положение, понимать их, сочувствовать им. И какие только экземпляры не попадаются! Что только не делают, лишь бы уклониться от платежей! Порой хочется взять за шкирку, вывести за угол и поговорить по-мужски. Но, во-первых, это запрещено законом и профессией, во-вторых, как можно назвать мужчиной того, кто уклоняется от содержания собственных детей?
– Кстати, о детях. Ты женат?
– Нет, но напишите у себя в газете, что я в активном поиске! (смеется).
– Тогда давай уточним, какие должны быть требования к избраннице Абхаза Черчесова?
– Мне сейчас начать говорить про брюнеток и блондинок? Нет, не буду. И критериев особых нет, как нет и требований к естественности, натуральности и т.д. Всё дело в искре, я считаю. Она либо есть, либо нет. Вот видишь человека и понимаешь – это моё! Ты дышишь с ним на одной волне, одинаково мыслишь, тебе без него чего-то не хватает. И тогда становится неважно, блондинка она или рыжая. Ну и очень бы хотелось, чтобы она нашла общий язык с моей мамой.
– Это так трудно?
– Вовсе нет. У меня удивительная мама, такой ни у кого нет, и это не шутка! Мама мой главный судья, жизненный арбитр. Её житейской мудрости хватит на армию философов, и вместе с тем она никому из детей не навязывает своё мнение. Даёт нам возможность набивать собственные шишки. Просто мы со временем приходим к мнению, что да, маму надо было слушать!
– О чём мечтается?
– О миллионе на тарелочке с голубой каёмочкой. Шутка. На самом деле хотелось бы попробовать себя в режиссуре. Но не так стихийно, как там, в Зинцаре, во время съёмок «Æрмадза», а уже с серьёзным подходом. Да, я не учился на режиссёра, но, как всегда, буду уповать на наглость и упорство, которых мне не занимать. Верю, и на этот раз они меня не подведут!
Дарья АЛИБЕКОВА