Однако, к ненормативной лексике в литературе, в том числе и поэзии, наблюдается весьма сложное отношение. Многие читатели и сами авторы стихотворных произведений выражают разное отношение к этому. Так, Наталия Макарова (проза. ру) считает, что особенностью, отличающей, например, частушку, как элемент фольклора, является употребление ненормативной лексики, и «не стоит заострять внимание на таких словах, придавать им оттенок вульгарности».
Алексей Курганов, прозаик, в 2011 году писал: «…итак, по поводу ненорматива… нужно ли объяснять, что в оригиналах никаких точек нет (речь идёт о произведениях Пушкина и Солженицина с ненормативной лексикой), всё написано напрямую буквами. Ещё можно привести цитаты из Лермонтова… да, я чуть не забыл о частушках, в том числе и о т.н. матерных! Кто не согласен, что это наша история, наше национальное богатство? Нет таких?».
И далее продолжает: «Так что здесь всё не так просто. Я убеждён, что ненормативная лексика, как одна из её разновидностей — русский мат, имеет право на существование в литературных текстах, но при одном обязательном условии: если она используется как художественное средство, то есть органически вписывается в сюжет… Я ни в коей мере не сравниваю себя с Александром Сергеевичем, Михаилом Юрьевичем и тем же Александром Исаевичем (хотя к почитателям последнего и не отношусь, но это уже другой вопрос). Но учиться у них считаю вполне приемлемым. В том числе, и использованию в своих сочинениях ненормативной лексики».
Некоторые авторы в пользу употребления такой лексики в литературе приводят такой аргумент: классики тоже употребляли ненормативную лексику. И, действительно, такие строки можно встретить у А. Пушкина, В. Маяковского. С. Есенина, М. Лермонтова и др. Думаю, что великим можно простить некое баловство, тем более, что нередко такие выражения употреблялись в шутках, эпиграммах.
А у поэтов, употребляющих нецензурщину, ненорматив является важной, а то и основной составляющей. Если уважаемые авторы стихов с ненормативной лексикой напишут хотя бы по одному такому произведению, как «Руслан и Людмила», «Стихи о советском паспорте», «Мцыри» и др., можно будет поговорить и о некой их «реабилитации». Но, в основном, такие стихи носят пошлый характер и подчеркивают бесталанность автора, его бедный «поэтический» язык.
А. Кушнер писал:
«Но зато перебросилась брань
На поэзию: в отрасли этой
Малонужной, немного смешной,
Я всегда говорю, что отсталой,
Виртуозно сверкает сплошной,
Оскорбительный мат небывалый».
Что ж, о вкусах, в том числе литературных, не спорят. Если есть предложение, то есть и спрос. И наоборот. А мне думается, что литература, в том числе и поэзия, должна учить хорошему, нести прекрасное, потому что грязи в нашей жизни и так хватает. И вспоминаются красивые строки Андрея Дементьева о любви: «Я прощаюсь с тобой. Ухожу. Я целую твои онемевшие руки», или Николая Рубцова: «Мы с тобою, как разные птицы! Что ж нам ждать на одном берегу? Может быть, я смогу возвратиться, может быть, никогда не смогу».
Прекрасная поэзия облагораживает человека, очищает его душу. А душа, как и тело, нуждается в постоянном уходе. Я ни в коей мере не беру и не имею право брать на себя функции литературного критика — это всего лишь моё личное мнение. И каждый имеет право высказывать своё.
Таисия ГРИГОРЬЕВА