Уходящий, оглянись назад.
Что оставил ты своим потомкам?
Фруктами обильный сад
Или пустырь да рваную котомку?
(из горской песни)

То, что в центральной России нас, кавказцев, знают плохо, – это однозначно. У многих представление о нашем крае как сложилось по произведениям русских классиков – А. Пушкина, А. Лермонтова, Л. Толстого, ну ещё разве что С. Есенина и В. Маяковского, – таким и осталось до сегодня. Но, Боже мой, ведь время неумолимо. И уже чуть ли не столетие минуло с тех пор, как не стало последних из литераторов, названных выше. И наш край разительно изменился. Да что говорить, он просто другим стал! А нас по-прежнему почти не знают…

И, как раньше отечественные авторы именовали здешних героев «татарами» или «черкесами», так и сейчас общий термин «кавказцы» часто бывает одинаков для всех многочисленных народов, живущих на огромной территории от Ростова до Баку…

Но говорить здесь обо всём Кавказе я не хочу: это поистине невыполнимая задача. Возьмём только хотя бы наш Северо-Кавказский федеральный округ. Кто же из современных литераторов наиболее популярен в сегодняшней России? Даже, скорее, просто известен… Разве что талантливейший Р. Гамзатов со своими мудрыми стихами и «Моим Дагестаном». Ну, может, ещё Кайсын Кулиев, Алим Кешоков, Али Шогенцуков, Фазу Алиева, Раиса Ахматова, Андрей Битов, Михаил Шемякин…

Я, например, очень люблю Ахмедхана Абу-Бакара. Его повесть «В ту ночь, готовясь умирать» могу перечитывать бесконечно. Помню, как, познакомившись с ней впервые, я была буквально сражена, ранена тем, что узнала. И, что удивительно, потом, сколько ни листала это произведение, желая вновь и вновь пересмотреть особенно полюбившиеся страницы, впечатление оставалось прежним. И краски не меркли. И эмоции не истощались. Признаюсь, со мной такое бывает не часто. Да, из представителей 18 литература Северного Кавказа широкую известность даже среди земляков получили не многие. Нет, сейчас я вовсе не говорю об особо продвинутых читателях, а беру обыкновенных, среднестатистических людей, которые в какой-то мере всё же не равнодушны к книгам и хотели бы иметь отчётливое представление о нашем крае. Знают А. Приставкина с его пронзительной повестью «Ночевала тучка золотая», «Кавказского пленного» Владимира Маканина, «Балладу о старом оружии» и «Семнадцать левых сапог» Вацлава Михальского, стихи Инны Кашежевой, Раисы Ахматовой…

Собственно, общий список можно было бы продолжить ещё каким-то десятком фамилий. И это всё. Даже наши вроде бы раскрученные имена Тимура Кибирова и Алана Черчесова – обладателей таких высоких отечественных и зарубежных премий – далеко не у всех на слуху. По-другому не скажешь… И, естественно, так не должно быть.

Напоминать о том, что, открывая для себя автора, мы распахиваем дверь в новый для себя мир… Но ведь об этом уже не однажды говорено. Однако…

Испокон веков мы, народы Северного Кавказа, жили рядом. И другого просто не представляли: ведь соседей по планете не выбирают. И, конечно же, всё это ярко отражалось в нашей литературе. Как-то я с огромным удовольствием прочитала «Столовую гору» Юрия Слёзкина о Владикавказе революционного времени (1920-1921), герои произведения – люди разных национальностей. И среди них есть интереснейший человек – Халил-Бек-Мусаев (Мусаясул, 1896-1949), позже ставший крупнейшим аварским художником XX века. Произведения его находятся во многих музеях мира. А вот на протяжении 70 лет его имя на родине, в Дагестане, замалчивалось, поскольку с 1921 года он оказался в эмиграции, вначале – в Германии, потом в США. А сегодня у нас создан музей художника, существует его фонд, даже одна из махачкалинских улиц названа его именем. Выпущена и его автобиографическая книга «Страна последних рыцарей».

Юрий Слёзкин, автор «Столовой горы», написанной в начале двадцатых годов, распознал в нём незаурядную личность, предвидя его необычное будущее. Дружба Халил-Бека со Слёзкиным была основана ещё и на общности судеб их отцов: они были героями боёв на Шипке. Сколько добрых, проникновенных слов сказано писателем о своём аварском друге. Кстати, выведенном в романе под своим именем.

Удивительный гуманизм этого человека, его преданность родному Дагестану, прекрасное видение мира, готовность служить высоким идеалам добра… А как он верен любимому делу, какие чудесные работы совершенно бескорыстно дарит многочисленным друзьям! Сколько в его полотнах уважения к своему народу, родным горам; сколько безмерного желания непременно заразить своим чувством окружающих!

Помню, читая Слёзкина, я поражалась тому, как Халил-Бек пишет свои картины, а потом долго выискивала в Интернете всё, что только можно было прочитать об этом удивительном художнике. И ведь узнала действительно многое. Любовалась его картинами: «Аварка из с. Чох в национальном костюме», «Вечеринка», «Закатальская аварка», «Портрет дамы в розовом», «Саадат» («Счастье»). Кстати, в образе счастья художник изобразил свою жену баронессу Мелани Фон Нагель-Мусаясул.

А как необычна его работа «За чтением Корана»… И всё это написано под рубрикой «Родине и отцам посвящается». Это тоже вполне понятно: человек столько лет находился в политэмиграции, его называли «рыцарем из страны гор», а судьбу – трагической. Но ведь и вдали от родины он оставался верным ей.

Говорят, что творчеством Мусаясула в разное время были очарованы три принцессы – австро-венгерская, германская и египетская. Они искали встречи с ним, приглашали к себе во дворцы, посещали его мастерскую – позировали.

А египетская принцесса даже выхлопотала Халил-Беку персидское дворянство. Однако спутницей жизни художник избрал баронессу Мелани Оливию Юлию фон Нагель, которую даже учил аварскому по надписям на своих картинах. Сам же Мусаясул, помимо родного, владел русским, арабским, немецким, английским, французским и турецким языками. Меня просто поразила его Мелани. После смерти мужа (1949 год) вдова приняла монашество и до конца земного пути прослужила настоятельницей монастыря «Регина Лаудис» в США. Она написала поэтому о Халил-Беке и не только бережно сохранила его наследие, но даже не смывала красок с дорогой для себя палитры мужа…

Умерла она в 2006 году в возрасте 98 лет. Метрополитен-музей Нью-Йорка (США), многочисленные художественные галереи Ирана, Англии, Турции, Германии и сегодня бережно хранят работы Мусаясула.

А в США, в знак признания вклада Халил-Бека в мировую культуру, даже выставлены слепки рук живописца. Я знаю, что, кроме него, из деятелей российского искусства этой чести удостоен только Рахманинов.

А как ненавидел художник германский фашизм? В страшные годы он вёл дневник, где особо крамольные мысли записывал на полях по-аварски арабским шрифтом. Я поразилась, узнав о том, что знаменитый Франц Рубо – создатель Севастопольской и Бородинской панорам – завещал именно Халил-Беку, который был его любимым талантливым учеником, свою мастерскую. Кстати, Рубо увидел в младшем друге и незаурядного человека. Во время Второй мировой войны чета Мусаевых предоставляла убежище эмигрантам и тем, кому удалось выжить в концлагерях. Для европейцев Халил-Бек был не просто художником, он являлся прекрасным знатоком и этнографом Кавказа. А ведь, как мы уже здесь говорили, многое в его жизни начиналось именно здесь, в нашем Владикавказе. И Юрий Слёзкин рассказал о большой дружбе живописца с Михаилом Булгаковым, с местной интеллигенцией, об осетинских кунаках Халил-Бека, о его службе в Русском театре. Подзаголовок «Столовой горы» – «Повесть о многих изгнанниках». И действительно, книга посвящена главным образом либо тем, кто вскоре станет настоящим эмигрантом, покинет родину, либо тем, кто уйдёт в эмиграцию внутреннюю, что, по мнению автора, ещё страшнее.

Да, шёл 1921-й… Ещё продолжалась гражданская война, принёсшая сюда, на Кавказ, в горскую республику, столько непредвиденного, необъяснимого…

Вот вам и одна небольшая повесть, а какой заметный след она оставляет… После неё я внимательно перечитывала «Мой Дагестан» Р. Гамзатова. Десятую главу своей эпопеи автор так и назвал – «Последний странствующий рыцарь». Расул Гамзатов бесконечно восхищался своим необыкновенным земляком, его Мелани, которая, согласно завещанию мужа, безвозмездно передала с частью архивов в Дагестан и бесценные картины Мусаясула. И ведь именно знаменитый автор «Журавлей» впервые за советскую эпоху вообще обмолвился об этом художнике. Это произошло после одной из его зарубежных поездок. А в то время, по идеологическим установкам, всякий, проживающий вне родины, был либо «изменником», либо «отщепенцем».

К чести Гамзатова, он не бросил в адрес живописца столь тяжких обвинений, наоборот, писал о нём с величайшим сожалением и состраданием. Мусаясул признался своему земляку, что «Кавказ – страна его мечты», что он всю жизнь старается воссоздать в своих картинах её людей и природу такими, какими они сохранились в его сердце. Когда-то Слёзкин писал там, в «Столовой горе»: «О, как Халил-Бек просил о любви!». Но о любви не к себе – к Дагестану, потому что никогда не отделял себя от родного края. И он помог миру узнать свою малую родину. Может ли всё это не вызывать большое уважение к такому человеку?!

А после Гамзатова я с великим удовольствием прочла «Страну последних рыцарей» – исследование Адиль-Бека Кулатти, названное так же, как и воспоминания самого Мусаясула.

Почему я рассказала здесь, в статье, именно обо всём этом? Очевидно, чтобы просто лишний раз показать, как литература влияет на наше общее развитие, как знакомство с одним произведением (в данном случае с романом Слёзкина) тянет за собой целую цепочку новых встреч, знакомств, познаний, друзей, большого интереса к жизни и истории других народов, помогает открывать, исследовать, над чем-то серьёзно работать. А ведь это только единственный пример столь необычной цепочки! А сколько других, пожалуй, не менее ценных и по-своему необозримых!

Когда-то А.М. Горький так верно, так справедливо сказал: «Только художественная литература лучше всего знакомит народ с народом». И действительно, литература выполняет главную миссию – вызывает неизменный интерес к жизни, быту, искусству разных людей, способствует укреплению нашей дружбы.

Когда-то (это было ещё в 1837 году) открылась первая на Северном Кавказе Ставропольская мужская гимназия, при ней (с 1842 года) был и пансион для детей горцев.

Известные писатели и просвещенцы XIX века – Коста Хетагуров, Кази Атажукин, Адиль-Гирей Кешев, Инал Кануков, Иналуко Тхостов, Ислам Хубиев и другие – учились там у лучших просветителей своего времени – Януария Неверова, Умара Берсеева, Василия Смирнова… Наш Коста даже посвятил Я. Неверову – одному из своих наставников – стихотворение, где есть и такие строки: «Мы шли за ним доверчиво и смело, забыв вражду исконную и месть».

Это было так символично. И потом сколько десятилетий они шагали рядом, дети разных народов, служа одному Богу – СЛОВУ, предназначенному человеку, СЛОВУ, желающему сделать жизнь лучше, добрее, наполнить её большим содержанием. И всегда добивались этого.

Например, первым редактором возрождённых совсем недавно «Терских ведомостей» был назначен Адиль-Гирей Кешев – талантливый публицист, прекрасный знаток жизни горцев. Он блестяще, с золотой медалью, закончил всё ту же Ставропольскую мужскую гимназию, имя его даже было занесено на Золотую доску в пансионе этого учебного заведения. А потом – восточный факультет Императорского Санкт-Петербургского университета, служба в Ставропольской контрольной палате, наконец, переезд во Владикавказ. И… вот она – должность главного редактора «Терских ведомостей», куда, собственно, он пришёл уже вполне зрелым публицистом.

Но рассказ о Кешеве – это отдельная история. Сейчас же я упомянула о нём в связи с тем, что у нас трудились люди разных национальностей, которые прекрасно понимали, ценили друг друга, стараясь узнать как много больше о тех, кто рядом.

И последнее. Несколько лет назад мне довелось познакомиться с интересной работой – исследованием Л.П. Егоровой «Литература народов Северного Кавказа». Сколько познавательного в этом серьёзном труде! Ещё тогда мне подумалось об одном: как было бы хорошо, если бы мы действительно лучше знали друг друга. Эта мысль не оставляет меня и сегодня.

И ведь такое возможно, не правда ли? Просто нужно больше пропагандировать культуру наших народов-соседей, доступно рассказывать о ней, предоставлять ей чаще выставочные залы, приглашая к общению широкого читателя и зрителя, в том числе и того, что живёт в центральной России. Думается, что возрождённые «Терские ведомости» – один из вариантов решения данной актуальной проблемы.

Валентина БЯЗЫРОВА,
Заслуженный учитель РФ, лауреат Государственной премии СССР