В одном населённом пункте Северной Осетии некогда произошёл конфликт между соседями. Сперва было всё хорошо. Но потом один человек продал дом. Новый хозяин начал бурную хозяйственную деятельность. Развёл большое количество свиней, насколько позволяли размеры огорода. Всю ближайшую округу накрыл запах свинарника. Мухи летали тучами. Особенно досталось ближайшему соседу, к участку которого примыкал бывший соседский огород, а ныне свинарник. Дело дошло до суда. Чем закончилась тяжба, не знаю, но все соседи были на стороне того, кто требовал прекратить это «фермерство». Доводы, что, мол, в своём собственном огороде что хочу, то и ворочу, никого не убедили.

«Это был последний день пребывания детей в «Артеке». Церемония прощания проходила у костра. Я взял с собой супругу Фатиму. И, несмотря на протесты Петра Харитоновича Атаева, прихватил осетинскую гармонику. Я понимал причину его возражений. Это были траурные дни. Но я хотел, чтобы дети сбросили груз тяжких воспоминаний с хрупких плеч, и сумели разорвать страшную, невидимую связь с трагедией, начать новый отсчёт времени своей жизни.

Было уже темно. Территория лагеря строго охранялась. И, пока мы получили возможность войти в лагерь и добраться до костровой площадки, там уже никого не было. В костре догорали последние угли. Мы с досадой уселись на скамейки. Корпуса, где проживали дети, спрятались за деревьями, под покровом ночи. Я взял гармонику, и заиграл осетинскую мелодию. Она прозвучала, как призыв. Дети, услышав родную музыку в темноте, стали сбегаться к нам. Они выбегали из разных мест, со всех сторон. Через несколько минут площадка была заполнена детьми, взрослыми и руководителями групп. Я передал гармошку Мадине, сопровождавшую одну из групп, и гармонь с новой силой заполнила пространство своей мелодией. Это было очень трогательно. Перехватывало дыхание. Сердце учащённо билось. На глаза у нас и у Петра Харитоновича наворачивались слёзы. Дети стали танцевать осетинские танцы. Танцевали и взрослые. В этот момент я увидел яркие искорки радости в глазах детей. Нам стало ясно, что силы, которые приложили все организаторы их отдыха, были не напрасны».