Башня в поисках мецената
Диана ТАУТИЕВА
Непреступная крепость Есе Канукова оказалась бессильной перед воздействием времени. Селение Донифарс расположилось высоко в горах, в Ирафском районе Северной Осетии. Сейчас о том, что здесь когда-то кипела жизнь, напоминают лишь развалины крепости Багайт, выложенные полукругом валуны, за которыми собирались на Ныхас старейшины, и башня Есе Канукова — бесстрашного предводителя Донифарского общества в начале XVIII века. Слава о нём разнеслась по всей Осетии. Есе Кануков стал народным героем.
Сейчас село, к сожалению, заброшено. Первые поселения на месте нынешних Донифарса и Лезгора датируются II тысячелетием до нашей эры, а крупные поселения датируются VII–IV веками до н. э. К этому времени поселения на данной местности уже представляли из себя крупный промышленный центр по изготовлению керамики, бронзы и прочих товаров, которые, по данным Северо-Кавказской археологической экспедиции государственного исторического музея, отправлялись на экспорт в Причерноморье, а затем в Древнюю Грецию.
Особо бурно жизнь здесь кипела в сарматский и аланский периоды, о чём также свидетельствуют археологические находки. Однако после походов Тимура поселения в данной местности на некоторое время пришли в запустение. И вплоть до вхождения Осетии в состав Российской Империи в 1774 году, численность населения имела долгую историю восстановления. В период позднего Средневековья несмотря на то, что в Донифарсе действовали принципы военной демократии, а все основные жизненные вопросы селения выносились на совет «Ныхас», село попало под сильное влияние кабардинских князей. Вступая в династические браки с местными родовыми фамилиями, они распространили ислам. Так Донифарс стал центром распространения этой мировой религии в горной Дигории.
Боевая башня Есе Канукова — объект культурного наследия федерального значения, она датируется XVI–XVIII веками. Каменный страж на отвесном склоне свысока наблюдает за равнинами. Эта башня была главным форпостом Донифарского общества. А Есе, храбрый воин и мудрый старейшина, вызывал восторг у земляков и ужас у недругов. И сегодня его башня хранит эхо далёких битв — звон кинжалов, боевые приказы, победные возгласы. Она хранит память и о доблестном воине — Есе.
Именно Есе Канукову, прославленному старшине Донифарса, удалось сплотить своих земляков, чтобы дать отпор кабардинскому князю Сари-Асланбеку Кайтукину в начале XVIII века. Свидетелем тех тревожных дней и является эта башня, из которой хорошо просматриваются основные дороги, ведущие к Донифарсу. Очевидно, что она была важным оборонительным пунктом, из которого можно было передавать сигналы в близлежащие горные селения.
В дигорских сказаниях сохранились упоминания, что перед нападением врага на донифарсцев Есе Кануков спрятал всех жителей в одной из башен села, «а кто только мог биться, им всем он велел залезть в бойницы великой железновратной башни Кануковых». В фольклорных источниках мне удалось найти повествования о том, что кабардинский князь Сари-Асланбек Кайтукин задумал покорить дигорцев, сделать Есе Канукова своим вассалом, а его людей — своими данниками. Он послал на земли Донифарса двух чёрных быков. Если бы Есе Кануков их не тронул, то, по задумке кабардинского князя, донифарсцев можно было превратить в своих данников, а Есе сделать своим приближённым. Но Есе Кануков не стерпел, что на землях Донифарса пасутся быки князя.
Предание гласит, что однажды утром Есе поднялся на свою сторожевую башню и увидел вместо одного солнца целых четыре, восходящих со стороны Таторса — пастбища донифарсцев. По его приказу несколько человек отправились на Таторс и увидели не четыре солнца, а двух красивых чёрных быков с позолоченными рогами. Есе догадался, что это знак: кто-то посягает на земли их общества. Он приказал пригнать быков в селение, принести их в жертву и устроить пир в честь начала сенокоса.
Кабардинский князь же воспользовался случившимся как поводом для нападения на Донифарс. Большой отряд, насчитывающий около ста человек, во главе с самим Сари-Асланбеком, расположился на поляне Мисигон, находящейся на берегу одноимённой реки рядом с Донифарсом. Отсюда князь направил своих представителей на переговоры, поручив передать Есе, что он движется вместе с войском в Донифарс и отныне ему должны платить дань, а также содержать его войско. На что Есе ответил: если он добрый гость и пришёл с добрыми намерениями, то он пошлёт ему на завтрак чурек с сыром, а на обед — мясо с алутоном. Если же тот пришёл не как гость, Есе пообещал упрятать его в хлев.
Ночью, на самом верху башни Есе, жители Донифарса развели большой костёр, осветивший всю округу, а сами на глазах у неприятелей танцевали, пели и веселились всю ночь. Утром кабардинский князь Кайтукин в сопровождении слуги, который нёс за ним кувшин с водой, вышел, чтобы совершить омовение. Увидев это с верхнего яруса башни, Есе выстрелил в кувшин, стоявший на земле рядом с князем, и точным выстрелом разбил его вдребезги. Есе не собирался стрелять в Сари-Асланбека: своим выстрелом он только предупредил врага о возможных для него и всех его воинов последствиях. Князь послал человека узнать, в него ли целился Есе или в его кувшин? На это Есе ответил: «Спросите своего князя, кто больше — он или его кумган?». Поступок Есе охладил боевой пыл князя. По одной версии, повернув свой отряд, он собрался покинуть Дигорское ущелье. Есе догнал его, вернул и, зарезав быков, устроил пышное угощение недавнему врагу в знак заключения с ним примирения. По другой версии князь изменил своё решение силой подчинить донифарсцев и сам как гость вступил в Донифарс, где Есе устроил ему богатый приём «с белым хлебом, мёдом и алутоном».
В современном мире о великом предводителе дигорского общества напоминают две вещи — башня Есе Канукова в Донифарсе и его знаменитое ружьё, с которым он участвовал во многих битвах. Оно долгое время хранилось как реликвия в фамилии Кануковых, а затем было передано в Национальный музей Северной Осетии, где хранится по сей день.
А вот сохранность башни Есе Канукова — форпоста селения Донифарс — находится под большой угрозой. Неприступная крепость в боевых сражениях, оказалась бессильной под действием времени. Сейчас она под угрозой разрушения. На восстановление или хотя бы консервацию этой башни требуются большие финансовые средства. Активисты и Комитет по охране и использованию объектов культурного наследия Северной Осетии бьют тревогу, но меценат, который бы помог в спасении этой уникальной башни, таящей в каждом своём камне память о битвах и сражениях, пока не найден.