— Виктор Владимирович, расскажите о своём первом писательском опыте. Когда и где были опубликованы ваши первые произведения?

— Первый писательский опыт случился в школьные годы. Сложно сказать, когда точно. Помню, в младших классах писали с товарищем что-то фантастическое и подкрепляли цветными иллюстрациями. Это было такое развлечение наряду с «войнушками» на приостановленных стройках. А опубликовали меня много позже — в журнале «Дарьял», в 2010 году. Под псевдонимом. Рассказ «Крюгер». Стоит заметить, что на самом деле это не рассказ, а первая глава небольшой повести. До того, как показать её в редакции, я в течение полугода носил туда другие свои рассказы. Ничего не брали под разными предлогами. А эту главу — взяли, восприняв, как законченную вещь. Со временем я и сам стал воспринимать её таковой.

— Сколько на сегодняшний день издано ваших книг? Какие произведения считаете наиболее удачными?

— На данный момент издан один сборник в твёрдой обложке под названием «Часы затмения». Выпустило его издательство «Ир» в конце прошлого года. Туда входят семь прозаических произведений разной направленности. Ещё есть ряд публикаций в различной периодике. Что до удачности того или иного текста, то мне сложно что-то выделить. Они все не без изюминки, и над каждым я в своё время честно потрудился. Но, если судить по читательскому резонансу, то лидируют, пожалуй, повесть «Часы затмения» и рассказ «Новобранцы». В силу разных причин. Обе вещи, кстати, входят в сборник, вышедший в издательстве «Ир».

— Какие вопросы поднимаете в своём творчестве? О чём или о ком предпочитаете писать?

— Вопросы поднимаю, как правило, этического характера. По крайней мере, пытаюсь это делать — и при этом не скатиться в банальное нравоучение. А пишу о том, о чём и все остальные, пожалуй, — о людях в заданных обстоятельствах. Стараюсь, чтобы получалось нескучно, достоверно, зримо, с интригой, с живыми диалогами и запоминающимися характерами.

— С какими подводными камнями сейчас сталкиваются молодые писатели? В чём сложности работы?

— Главный подводный камень (не только для молодых) — это переизбыток издаваемой продукции. Все, кто должен читать — пишут. Рынок забит новыми именами и новыми названиями, и всё освежается каждый квартал. Бестселлеры, романы поколения, лонг- и шортлистеры, продолжения всевозможных циклов. Рядовой читатель физически не в состоянии не то что освоить, а банально сориентироваться в этом потоке. За него это делают критики. Они ориентируются и предлагают ему новые и новые имена, обещают незабываемые эмоции, а на подходе ещё партия горячо рекомендуемых новинок. Читатель издёрган, он просто не поспевает. И, естественно, ограничивается двумя — тремя авторами, за их творчеством и следит. Ну и заодно не выпускает из виду работы критиков. В итоге получается такая иллюзия ознакомленности с современным литературным процессом. И, когда у вас, к примеру, выходит книга, в девяносто пяти процентах случаях на этом всё и заканчивается: книга оказывается на прилавках и… собственно, всё. Тишина. Никакой обратной связи, будь то критические разборы на соответствующих ресурсах или, скажем, издание дополнительного тиража по причине того, что первый тираж уже раскуплен. Всё заканчивается, не успев начаться. Ибо очень сложно создать спрос в условиях такой густой пёстрой многоголосицы.

— Расскажите о ваших любимых писателях и произведениях. Почему именно они нашли в вашей душе отклик?

— Серьёзное влияние оказало на меня творчество братьев Стругацких, Эрнеста Хемингуэя и Станислава Лема. Я познакомился с их произведениями ещё в детстве, когда читательский вкус только формировался. Трудно сказать, почему именно они запали в душу. Пожалуй, они писали интереснее других, невозможно было оторваться. Хотелось снова и снова, возвращаться к их книжкам, перечитывать, смаковать эпизоды, ставить себя на места героев, переживать ситуации, пережитые героями. А ещё эти авторы ничего никогда не разжёвывали. Они специально оставляли лакуны в нужных местах и силой своего таланта вынуждали меня довообразить за них. Порой требовалось не просто найти ответ, а придумать его, и чтобы ответ этот был непротиворечивым и обязательно изящным. Наряду с вполне понятным читательским удовольствием это были неоценимые уроки писательского мастерства.

— Свобода слова. Есть ли она в современной российской действительности, в частности — литературе?

— Можно сказать, мы наблюдаем процесс закручивания гаек. Ещё совсем недавно эта самая свобода слова была девизом и до определённого предела являлась абсолютной. Но имелась и закавырка: прав всегда оказывался тот, кто сильнее прочих был заинтересован в отстаивании своих интересов. Заинтересованнее прочих всегда и во все времена были власти предержащие. Наше время — не исключение. К тому же, для отстаивания интересов у этих людей имелись (и имеются) почти неограниченные ресурсы. Поэтому и получалось то, что получалось: свобода слова как бы и была, можно было говорить и озвучивать всё, что душе угодно, но слово это, если оно кому-либо мешало, сейчас же заглушалось потоком других речей — нарочито громких, красивых, витиеватых, не обязательно по теме. И это в лучшем случае. Сейчас, пожалуй, то же самое, но пределы допустимого ощутимо сузились. И продолжают сужаться.

Всё вышесказанное почти не касается литературного процесса. Тут свобода воистину абсолютная: пиши что хочешь и как хочешь. Но это, конечно, не означает, что подобное будут читать. Опубликуют — пожалуй: рынок есть рынок. В крайнем случае, можно опубликоваться за свой счёт. Или просто выложить опус в сеть. Но и только.

— Над каким произведением работаете в настоящий момент?

— Сейчас работаю над остросюжетным авантюрно-историческим романом о кровной мести в Осетии XVIII–XIX веков. Называется «Утоление жажды». Первая часть опубликована в февральском номере журнала «Дружба народов». Её уже можно отыскать в сети.

Напоминаем, книгу Виктора Чигира «Часы затмения» и другие новинки издательства «Ир» вы можете приобрести в магазине «Печать Осетии» в Доме союзов по адресу: ул. Димитрова, 2.